Возвращение под небеса - Страница 19

• Предыдущая
• 19 / 88
• Следующая

И пусть я даже и не болела, страшной правдой было другое — я была замешана в каком-то Сухонинском опыте.

На меня вдруг накатила теплая и гадкая волна понимания того, что я нахожусь в какой-то неправильной ситуации. Подопытный образец. Я — подопытный образец.

Меня вдруг объял ужас. Перед глазами словно бы пролетели все годы, прожитые в бункере, где мне каждый неустанно делали инъекции.

«Они меня лечили только сначала, пока я была ребёнком, а потом решили сделать подопытной крысой», — осознала я.

Из глаз вдруг хлынули горячие слёзы, я схватилась за горло и судорожно попыталась сделать вдох, но лёгкие будто бы сжались.

Я почувствовала, как слабость навалилась на меня ватным одеялом, мне пришлось ухватиться за стол — ноги едва держали меня. Я только сейчас начала понимать, насколько скверной была ситуация, в которой я оказалась.

Я почти ничего не слышала из-за гула в ушах. Нервная дрожь била меня, я пыталась сообразить, что мне надо делать, но времени было слишком мало, и голова была словно в тумане.

Едва соображая, я дрожащими руками стянула письмо со стола, неаккуратно скомкала его и побыстрее убрала в карман толстовки. В тот момент, когда я уже отошла от стола и медленным шагом направилась к двери, стараясь как можно ровнее дышать и не реветь, в кабинет заглянул охранник.

— Чего ты там копаешься? — спросил он грозно.

Я вытерла слёзы и всхлипнула. Он сморщил большой лоб, не особо реагируя на мой странный вид.

— Книги уронила, — прошептала я.

Охранник закатил глаза и подтолкнул меня быстрее к выходу из кабинета управителя.

Я вышла за дверь и, стараясь не торопиться, направилась через зал к коридору, ведущему к лестнице. Охранник следил за мной, и я не могла позволить себе сделать даже один подозрительно быстрый шаг. Я шла, и минуты казались мне вечностью. В эти страшные мгновения я молилась только об одном — не встретить Сухонина прямо здесь и сейчас.

До меня уже всё дошло. Если это всё не злая шутка, если это всё дикая правда, то управитель в любом случае обнаружит пропажу письма.

И поймёт, что его забрала я. Охранник обязательно скажет, что именно я приходила с книгами и что именно я подозрительно долго копалась в кабинете.

Сейчас я прекрасно понимала только одно: если всё, что я прочитала является правдой, то мне конец, даже если я действительно уже давно не болею аллергией и могу выйти из бункера. Мне конец, потому что меня отравили какой-то дрянью, и как только они узнают, что мне всё уже известно, они доделают своё дело до конца. То есть будут продолжать насильно вкалывать мне свой яд до тех пор…

До тех самых пор, пока я не умру или они не решат меня прибить, узнав всё, что им надо.

Я вышла из зала и что было сил рванула к лестнице. Слёзы душили меня, непонимание раздирало на части. Мне было страшно. Я боялась кого-нибудь встретить на своём пути, боялась, что выдам себя, и всё сразу закончится. Что меня убьют на месте или поймают и будут издеваться, пока им это не надоест. Я бежала к своей комнате, забиваясь в темные углы, если вдруг слышала чьи-то шаги. Неслась мимо жителей бункера, опуская лицо и не здороваясь, а если замечала кого-то в коридоре, то сразу пряталась.

Я добралась до своей маленькой комнатушки в жилом крыле бункера так быстро, насколько могла. В одно мгновение открыла комнату и забежала в темное помещение, не включая большой свет. Я сразу же заперла дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце с дикой скоростью колотилось в груди, в ушах стоял гул, духание сбилось. Мой взгляд был прикован к светящимся часам на стене, которые тихо тикали, отсчитывая секунды до моей смерти.

Я прекрасно понимала, что если это письмо настоящее, со мной больше не будут церемониться. Если всё это правда, то в ней чудесно только одно — я больше не болею.

Я вздрогнула. Мне неожиданно начало казаться, что я слышу крики и топот за дверью, что кто-то зовёт меня, кто-то просит поймать.

Меня вдруг охватил дикий страх. Одновременно с этим я почувствовала, что у меня совсем нет сил. Меня так сильно сковал ужас, что я едва ли могла сделать лишнее движение.

Закрыв глаза, я медленно сползла по двери на пол. Колоссальным усилием я заставила себя добраться до маленькой прикроватной тумбочки и включить пыльную настольную лампу. Жёлтый свет разлился в помещении, осветив небольшую вытянутую комнату, обклеенную светло-зелёными обоями. Я прикрыла глаза и села на пол, прислонившись к моей кровати, что стояла у дальней стены комнаты. Я устало блуждала взглядом по комнате: по старому секретеру у стены, по полке над ним, на которой лежали книги, альбомы и старая папка ещё школьных времен. Мой взгляд остановился на красивой старой вазе, что стояла на комоде. Эта ваза здесь была ещё до меня. Единственное украшение в моей комнате. Кажется, про неё просто забыли и оставили здесь. Как и меня.

Я притянула колени к груди, ощущая, как страшно мучает меня тяжелая тоска. Я стала думать о сегодняшнем дне и неожиданно вспомнила про письмо, которое я так и не дочитала до конца.

Негнущимися руками я достала из кармана листок бумаги и развернула его. Я вытерла выступившие слёзы и вгляделась в написанное.

«Сергей!

Прошу Вас внимательнее следить за подопытным образцом N5. Хочу Вам напомнить, что Мария Орлова является подопытным, исключительным для нас из-за редкой группы крови. По результатам тестирований прошлых лет, подопытные образцы скончались от принятия сыворотки при росте иммунитета к радиации до отметки свыше 90 %. Нам необходимо ещё раз полностью проанализировать всю историю тестирования сыворотки на образце, поэтому настоятельно прошу Вас, Сергей, быстрее прислать мне ещё несколько ксерокопий анализов Марии Орловой, сделанных сразу после начала тестирования, то после того, как радиационная аллергия у Орловой была вылечена, и её иммунитет к аллергену был полностью выработан на устойчивом уровне. Спешу Вам напомнить, что сейчас её иммунитет к ионизирующему излучению уже почти достиг критической отметки, поэтому в данный период мы должны более тщательно следить за реакцией организма подопытного образца на тестируемое лекарство. Отдайте приказ в бункерной лаборатории брать у Орловой кровь на анализ каждые две недели, инъекции с тестируемой сывороткой продолжайте делать один раз в день в прежней дозе.