Возвращение под небеса - Страница 18

Я опустила лицо и уставилась на свои старые коричневые ботинки на шнуровке, затем тяжело вздохнула и решительно направилась в обитель зла. Каждый мой шаг отдавался глухим ударом в моей голове, и сердце дико колотилось в груди, тем не менее я упорно продолжала свой путь.

Приблизившись к кабинету Сухонина, я удивленно огляделась — очень странно, что тут никого не было, обычно здесь всегда дежурила охрана.

Я пожала плечами и осторожно постучала в дверь. Получилось как-то очень тихо. Я растерянно скривила рот, чувствуя себя очень глупо, и постучала ещё раз, уже громче. Прошло полминуты, но мне так никто и не открыл. Я начала обдумывать, как мне поступить дальше, когда откуда-то справа, из темноты, послышались шаги. Через секунду передо мной вырос огромный бугай-охранник.

— Тебе чего? — буркнул он басом, сурово уставившись на меня.

— Я…эээ…книги передать Сергею Викторовичу, — сказала я дрожащим голосом, пытаясь выдавить из себя улыбку. — Из библиотеки. Он просил.

Охранник нахмурил свой круглый лоб, глядя на справочники у меня в руках.

— Может, Вы передадите… — начала было я, но охранник отрицательно качнул головой. Он нахмурил брови и выпучил толстые губы.

— Зайди в кабинет и положи на стол. Там открыто, — пробасил он, вставая у двери с каменным лицом.

Я кивнула, облегченно выдохнув. В конце концов, если охрана разрешила, значит, действительно можно войти.

Я схватилась за гладкую стеклянную ручку двери, повернула её и прошла в кабинет управителя. Мельком оглядевшись, я поняла, что здесь мало что изменилось с моего последнего визита. Я не раз тут бывала, в этом злачном месте. Изредка по каким-то поручениям Надежды Александровны и куда чаще по бесконечным выговорам.

Вообще кабинет у управителя был просторным, одновременно с этим очень уютным.

У стен стояла старая лакированная мебель из дерева — в основном, книжные шкафы и буфеты со стеклянными дверцами. В дальней части комнаты стояла старая, но по-прежнему очень красивая кушетка. Перед ней высился маленький столик с фарфоровой посудой для чаепития.

Большой деревянный стол, отполированный и чистый, красовался в самой середине кабинета. На нём лежали всевозможные печати, конверты, книги, стоял телефон и большой монитор в центре стола. Там же высилась специальная подставка для документов, рядом с которой были разбросаны диски вперемешку с дискетами.

Немного нервничая, я приблизилась к столу управителя, обошла его и положила книги на более или менее свободное место. Я уже почти развернулась, чтобы побыстрее убраться из кабинета Сухонина, когда вдруг мой взгляд упал на исписанный листок бумаги, лежащий рядом с клавиатурой.

Моё сердце пропустило удар и будто бы камнем ухнуло куда-то вниз. Я замерла на месте, едва ли в состоянии пошевелиться. Почти не дыша, я всё стояла и всматривалась в это странное и неизвестное письмо на столе управителя, в котором чёрным по белому было написано моё имя.

Моё имя.

В каком-то письме на столе у Сухонина.

Что за бред?

Я нахмурилась и кинула быстрый взгляд на прикрытую дверь. За стеной стоял охранник, он мог в любую секунду войти сюда и спросить, какого это чёрта я здесь так долго копаюсь. Ещё хуже будет, если сюда зайдёт сам Сухонин. Мне нельзя было терять время.

Понимая, насколько велик риск сильно огрести, я пересилила свой страх и быстро склонилась над столом. Я вгляделась в ровные, написанные красивым почерком строчки письма, но не сразу уловила место, откуда мне следовало начать читать.

...

«…настоятельно прошу Вас, Сергей, быстрее прислать мне ещё несколько ксерокопий анализов Марии Орловой, сделанных сразу после начала тестирования, то есть после того, как радиационная аллергия у Орловой была вылечена, и её иммунитет к аллергену был полностью выработан на устойчивом уровне. Спешу Вам напомнить, что сейчас её иммунитет к ионизирующему излучению уже почти достиг критической отметки, поэтому в данный период мы должны более тщательно следить за реакцией организма подопытного образца на тестируемое лекарство. Отдайте приказ в бункерной лаборатории брать у Орловой кровь на анализ каждые две недели, инъекции с тестируемой сывороткой продолжайте делать один раз в день в прежней дозе…..»

Всё стихло, замерло. Время остановилось. И моё сердце вместе с ним. Я более вдумчиво перечитала эти строки ещё несколько раз.

Как-то слишком медленно я выпрямилась и теперь стояла, глядя куда-то в пространство, пытаясь понять смысл того, что я только что прочитала. Обрывки мыслей вертелись в моей бедной голове в бешеном калейдоскопе, воздух, казалось, жег лёгкие. И тут вдруг невидимой дубиной меня шарахнуло понимание происходящего. И сразу же после этого я почти услышала, как глубоко внутри меня взвыли страшным рёвом ужас и облегчение. Мысль, которая поддержала меня в пучине безумного кошмара и непонимания, куда я проваливалась после прочтения строчек этого странного письма, была та, что я больше не болею чёртовой аллергией. Я не болею!..

Поразительно, как скоро моё сердце поверило в эти прочитанные слова, как скоро возликовало от радости. Как нехотя мой разум пытался опровергнусть истинность содержания написанного в клочке бумаге на столе у управителя. Но нет, нет! Должно быть, это всё какая-то страшная ошибка…

Шутка? Розыгрыш?

Да, меня мучило сомнение в подлинности письма, которое я только что прочитала. Однако моя уверенность, моё убеждение в правде происходящего были не менее сильными. И причиной этого был только один факт — письмо я нашла совершенно случайно и не где-то там, а на столе Сергея Сухонина в его же кабинете. Я вдруг представила управителя. Просто вспомнила его злой циничный взгляд. Нет, он бы не стал так шутить, он бы вообще никак не стал шутить.