Возвращение под небеса - Страница 10

— Добрый день, Орлова, — сухо произнёс Сухонин, пытливо всматриваясь в моё лицо. Он смотрел на меня, поджав губы и чуть прищурив свои светло-карие глаза. Через несколько секунд он перевёл взгляд на Настю. — Анастасия, идём за стол. Пора обедать.

— Да, я иду, папа. — Настя тихонько повернулась ко мне. — Ну, всё, увидимся…

Подруга махнула мне рукой, а затем вслед за отцом отправилась к большому накрытому столу в конце зала. Я отвернулась от этой картины и взглянула на подошедшего ко мне улыбающегося Андрея Спольникова.

Андрей был очень симпатичным мужчиной. У него были очень светлые волосы, которые он аккуратно укладывал, красивые голубые глаза и добрая улыбка. Андрей носил квадратные очки в чёрной оправе, очень похожие на те, что носил Шурик — герой старых советских фильмов.

— Нам пора обедать, малыш, — усмехнулся Спольников, потрепав меня по голове. — Иди, занимай место. Я сейчас подойду к тебе.

— Ага, — смущенно улыбаясь, кивнула я.

Андрей подмигнул мне и направился к ждущему его у колонны Эдуарду Валентиновичу Рожкову. Эдуард Рожков был главным монтажником из технического отдела бункерного комплекса. Он был замечательным человеком. Одним из немногих, кто хорошо ко мне относился.

Я улыбнулась, глядя на него. Когда мне исполнилось девять лет, Рожков подарил мне книгу о бомбах, минах, гранатах и других взрывоопасных штуках. Честно говоря, прочитав первую страницу, я осознала, что почти ничего не понимаю из того, что там было написано. После того, как я это осознала, книжка успешно перекочевала на полку в моей комнате. Из всей возможной литературы, что была доступна мне, большую часть времени я читала сказки, романы, книги про довоенный мир и энциклопедии.

Мне было очень интересно многое узнавать о том, каким был мир до катастрофы.

Я повернулась, чтобы посмотреть, свободен ли наш с Андреем стол, где мы обычно обедали. Обнаружив, что место не занято, я направилась туда.

Я уже почти приблизилась к цели, когда вдруг возле меня замаячила компания Дэна. Трое ребят и одна девчонка расселись на большом диване, отдельно стоящем у толстой квадратной колонны. Они сидели слева от меня и громко хохотали. Я, чувствуя жгучее волнение, мельком взглянула на них, спеша пройти мимо.

Дэн, сложив руки на груди, развалился в самом центре дивана, будто был самым крутым на свете. Он совсем никого не стесняясь, откровенно громко говорил гадости про меня при этом нагло улыбался. Его шестёрка Сашка Цветков — страшного вида верзила — ржал над его шуточками наравне с его задиристой сестрицей Ирой Цветковой.

Мне было очень-очень обидно. Сама от себя не ожидая, я остановилась рядом с их диваном, глядя в пол. Мне хотелось высказать этой компашке все, что я о них думаю. Я сжала кулаки, поджала губы и решительно повернулась к Дэну.

— Не смей говорить гадости про меня, Сухонин, — как-то очень тихо проговорила я дрожащим голосом и ощутила, как на глаза привычно начинают наворачиваться слёзы.

Дэн на мгновение удивился моему возмущению, так как обычно я всегда старалась молча принимать его издёвки. Почти сразу пухлые губы Сухонина искривились в самодовольной ухмылке. Он прикрыл глаза, такие же янтарные, как и у Насти, глядя на меня равнодушно-жестоким взглядом.

Про Дэна я знала достаточно, чтобы делать вывод о том, что от него следует ожидать. Денис был обожаемым сынком управителя Сергея Сухонина, старшим братом Насти. Этому придурку было позволено делать всё, что ему заблагорассудится и всё, кроме особо редких случаев, сходило ему с рук.

— Что ты там пропищала, стручок? — специально издеваясь, произнёс Сухонин, хладнокровно глядя на меня.

Они так называли меня, Дэн и его приспешники — стручок. Это из-за того, что я была чересчур худой.

Песенку Дэна тут же подхватил Сашка. На жирном лице последнего появилась не менее гадкая улыбка, чем у Дэна, только в отличие от Сухонина, этот был совсем страшным.

— Ну, ты и дура, — сказал Сашка и загоготал, глядя на то, как я начинаю реветь. — Дурацкий стручок, — гоготал Цветков, пока я вытирала слёзы с покрасневшего лица и пыталась совладать с эмоциями.

Внутри как будто бы ножом по сердцу резали — так обидно было.

— Снова ревёшь, Орлова, как пятилетний ребёнок, — заверещала Ира Цветкова, её светлые кудрявые волосы торчали во все стороны. — Может тебе к детсадовцам надо, а?

— Точно-точно, — нервно хихикая, ухмыльнулся Рома, без капли стыда глядя на меня.

Посмотрев на него в ответ, я поняла, что хуже уже некуда — Шарапов как всегда поддакивал своим друзьям, даже несмотря на то, что он пару минут назад поздоровался со мной и Настей. Я снова почувствовала ком в горле и прикусила губу, пытаясь прекратить плакать.

— И вообще, ты что-то совсем обнаглела, Орлова, раз варежку свою раскрыла, — вдруг наглым тоном обратился ко мне Дэн, переставая ухмыляться и вставая с дивана. — Пора бы тебе по шее съездить.

Сухонин упер руки в бока, уставившись на меня.

Я мельком огляделась — Андрей и Рожков разговаривали о чём-то и не обращали на нас никакого внимания, Настя увлеченно слушала управителя, а остальные были слишком далеко, чтобы что-нибудь заметить. Сердце упало в пятки, плакать расхотелось — наоборот, в голове мгновенно начал вырисовываться план побега. Я могу убежать, если не буду медлить и сделаю всё правильно. Или, в крайнем случае, у меня есть шанс попробовать позвать на помощь.

Мне вдруг вспомнились слова Антона, которые он мне всегда говорил после того, как я незаметно убегала и пряталась где-нибудь.